100-летний юбилей отметила 31 марта аптека Заринского района №12 «Фармация». Это поистине значимое событие как в историческом плане, вы только вдумайтесь – вековая история, — так и в своей уникальности, ведь на весь район она такая одна, сохранившая собственное производство. Более того, подобных производственных аптек по всему краю осталось всего шесть.
За последние лет 30 значимость производственных аптек в России заметно сократилась. Их осталось менее процента относительно общего числа аптек по стране. Оно и понятно – это такая узкая ниша, которая не очень интересна промышленности, но так важна людям. Ведь есть такие ситуации, такие состояния, когда человеку нужны специфические дозировки лекарственных средств или, например, формы выпуска, которые промышленность уже не может обеспечить. Тогда на помощь приходят они – провизоры и фармацевты — нехитрыми движениями рук что-то взвешивающие, отмеряющие…
Много трудностей последние несколько лет испытывали все аптечные пункты. Сказалась и пандемия коронавируса, и введенные санкции. Некоторые пункты, не выдержав вступивших в силу ограничений, попросту закрывались. А если ко всему добавить трудную ситуацию с кадрами – дела и вовсе обстоят весьма нерадужно.
К чему все эти предисловия – к тому, что наша «Фармация» без преувеличения одна из показательных аптек. Выстоявшая. Нужная. Эффективно работающая. С грандиозными планами и верой в свое будущее. Но обо всем по порядку.
Вот уже пять лет у штурвала «Фармации» стоит Елена Пугачева. Елена Анатольевна — провизор, с гордостью продолжившая дело, начатое ее мамой Валентиной Елизаровной Шапоренко. Вся ее жизнь так или иначе была связана с аптечным делом.
Предопределенность судьбы
В ноябре 1969 года в рабочем поселке Заринский, куда Валентина Елизаровна попала после распределения с Красноярского фармацевтического училища, родилась Елена Пугачева. Отец, Анатолий Никанорович Шапоренко, в то время работал водителем на лесовозе, а мама – в аптеке. Там же, за стеной балиндеровского аптечного пункта, и жили. С самых пеленок в окружении девочки и старшего брата Александра были микстуры, порошочки, баночки, скляночки…
Спустя пять лет семья приняла решение уехать на Кавказ. Переехали, обустроились. Так прошло три года до нового переезда в Запорожскую область Украины, в город Мелитополь.
Родители продолжали заниматься каждый своим делом, на тот момент Валентину Елизаровну пригласили заведовать небольшой аптекой в пригороде Мелитополя, а Елена с братом успешно заканчивали школу. Судьба сделала выбор за нее – в 88-ом после школы девушка, уже знакомая с тонкостями аптечного ремесла, пошла учиться в Запорожский мединститут. Выбор был очевиден – фармацевтический факультет.
До сих пор Елена Анатольевна с особой юношеской любовью вспоминает времена учебы там. Пять огромных корпусов рядом друг с другом. Общежития в шаговой доступности. Фонтан с каскадом и стадион у самого Днепра. Было много иностранных студентов: арабы, афроамериканцы. Для них было выделено специальное общежитие. Три года будущий провизор с упоением изучала аптекарское искусство. А потом случилась непредвиденная ситуация – у отца обнаружились проблемы со здоровьем. Специфический климат и недуг главы семейства стали главными причинами, по которым было принято решение вернуться на Алтай.
Елене было трудно смириться с выбором родителей – как-никак три курса учебы позади, еще два – впереди. И после 13 лет жизни в Запорожье, Шапоренко уезжают на Алтай. Валентине Елизаровне предложили работу в Тягунской аптеке, выделили дом. Там и обживались дальше. А Елена осталась доучиваться в Мелитополе. Полгода девушка оставалась на Украине, а потом то ли неуемный характер, то ли жажда новых открытий и впечатлений, а может и редкие письма матери, где та с восторгом описывала Тягунскую природу и воздух, сыграли свою роль – и Елена перевела документы в Барнаульский мед и отправилась вслед за родными изучать новые места, покорять новые вершины.
Шел 91-ый. Август. Так совпало, но пока Елена ехала четыре дня в поезде, случился августовский путч. Когда добралась до места, все вокруг только и говорили о событиях, всколыхнувших страну. У людей паника и полное непонимание того, что будет дальше. Родители за сотню километров в Тягуне, старший брат остался в Мелитополе, она одна в новом незнакомом городе. Казалось, все не то и не так сказочно, как представляла себе в мечтах долгими вечерами в поезде. Тогда, еще неопытной девчонке, ей пришлось трудно, не смотря на боевой характер и неуемную тягу к новому.
Елена Анатольевна вспоминает:
— Помню, как сейчас, как сидела в институте на подоконнике в ступоре. Это сейчас уже кажется, что все было нормально, так, как должно было быть. А тогда мои ожидания немного разошлись с увиденной реальностью. И вот помню, первая моя зима. Метель на улице страшная. Иду я на занятия, а идти до корпуса от общежития было минут 30, и думаю: непогода такая, наверное, никто не придет, не дойдет. Прихожу и вижу – мои одногруппники весело хохочут в ожидании пары. Я была удивлена, что пришли все, а они потом смеялись надо мной. Они же научили растирать варежкой промерзшую щеку, когда по незнанию бывало приду в сорокоградусный мороз, а пол-лица уже белое от мороза, — улыбаясь вспоминает Елена Пугачева, — долго не могла привыкнуть.
Но шло время. Девушка постепенно влилась в размеренные будни студенческой жизни, встретила будущего мужа. И, казалось бы, все устаканилось. Но 93-ий год, когда Елена окончила институт, преподнес новые сюрпризы.
Разные дороги
На фоне общего развала в стране и политических процессов трудно было найти работу – аптек существовало мало, частных не было. Распределения в тот период тоже не было – где хотите, там и ищите работу. И молодой провизор устроилась работать в клиническую лабораторию Заринской районной больницы. После года работы там Елена, уже Пугачева по мужу, уходит в декретный отпуск по случаю рождения дочери …
После декрета в аптеке №112, так называемой раньше заринчанами «центральной», начался профессиональный карьерный путь Пугачевой в мире фармацевтики. Долгих девять лет она отдавала всю себя любимому делу в должности провизора-аналитика, провизора-технолога, занималась льготными лекарствами.
Был у Елены Анатольевны и опыт работы заведующей частной аптеки. Не изученные ранее направления в работе, такие как ориентированность на розничный ассортимент, анализ рынка, открытие новых точек – все это был полезный необходимый опыт, бережно сложенный в копилочку багажа знаний Пугачевой, за который она благодарна судьбе. Именно благодаря этому она узнала и прочувствовала на себе разницу между государственной и частной аптекой, оценила плюсы и минусы. И один из минусов – зависимость от обстоятельств и чужих решений.
Так стало и с частной аптекой, где успешно трудилась провизор. В один день хозяйка объявила коллективу о своем решении продать сеть. И здесь уже никого не волнует судьба работников и их дальнейшая жизнь. Наученная горьким, но полезным опытом, Елена решила больше не связываться с частными аптеками и вернулась в 112-ую. Производственный отдел в ней к тому времени уже закрыли, поэтому работа в основном была с розничной продажей и льготными рецептами.
В 2004 году родился сын Егор. Но по стопам матери и бабушки мальчик, как и старшая сестра, не пошел. Дети нашли себя в других направлениях.
«Фармация»: общими усилиями к конечному результату
2017 год стал переломным для Елены Пугачевой и для районной Сорокинской аптеки «Фармация», переживающей не самые простые времена. Елена Анатольевна вспоминает, как состоялось первое заочное знакомство с «Фармацией». Посреди рабочего дня раздался телефонный звонок. На том конце провода уже бывший директор Влада Герасимова сообщила, что уходит и хотела бы видеть в качестве управляющей Елену Пугачеву. Женщина сначала не поверила услышанному, думала, шутка. Но когда вечером того же дня звонок повторился, поняла – все серьезно. Но как быть? Ничего о той аптеке она не знает, проживает в городе и даже в глаза ее не видела.
И тут снова — неуемная энергия и желание творить победили страх и сомнения. Кочегарка, с которой Пугачева раньше не имела дел, — не беда, разберемся! Гараж рушится – потихоньку починим! Самое ценное было для нового директора то, что в «Фармации», единственной в районе, до сих пор сохранился и действовал производственный отдел, где изготавливались лекарственные препараты на весь город и район. Вот чему училась она. Вот она, первостепенная и основная ценность любой аптеки.
— Я очень люблю и уважаю производственные аптеки, — делится Елена Анатольевна, — Это самые настоящие аптеки, такие, какими они должны быть по своему предназначению. Все остальное – это уже коммерция.
Несколько сотрудников ушли вслед за бывшим директором. Остались единицы. Очень помогла тогда Надежда Леонидовна Дымова, одна из ветеранов отрасли, проработавшая в 12-ой аптеке не один год. Постепенно работа налаживалась, подбиралась верная и надежная команда. Вместе они навели порядок, ввели в эксплуатацию второй этаж, разобрали подвал. Организовали из сохранившихся старых вещей музей аптечного дела, и пополняют его коллекцию по сей день. Получили лицензию на отпуск наркотических и психотропных лекарственных препаратов. Открыли аптечный пункт на Балиндере в Заринске. И теперь кочегарка, и котел отопления, и даже требующий ремонта гараж казались не таким страшным и невыполнимым делом.
О насущном
— Елена Анатольевна, как сейчас живет аптека? Какие трудности есть в работе?
— В современное время, к сожалению, нерентабельно содержать такие аптеки, как наша. Мало того, что спрос на лекарства значительно упал, не выдерживая конкуренции с заводскими масштабами производства, так еще и закон во многом не на нашей стороне. Мы ограничены в области изготовления. Хотя люди в нас нуждаются, и это мы чувствуем по своей работе. К примеру, было одно время, когда даже в Барнауле не было функционирующей производственной аптеки. И каждые выходные к нам приезжала женщина за лекарством, необходимым ей после операции на глазах. Выхода другого не было – у приготовленных вручную лекарств короткий срок хранения. А наша аптека – ближайшая к Барнаулу, где можно по рецепту изготовить необходимое средство.
— Неужели до сих пор остались врачи, которые выписывают рецепты именно на изготовление лекарственных средств?
— Практически не осталось. За редким исключением. И это очень грустно на самом деле. Грустно и обидно, что потеряно взаимодействие между врачами и провизорами. Ведь бывают такие ситуации, когда какой-либо серьезный, жизненно необходимый препарат нужно дать в 1/8 или 1/12 дозировке. А сделать и рассчитать это самостоятельно – огромный риск. Вот для таких случаев и нужен провизор. Это наша работа, это то, чему нас учили.
— Считаете, что у производственных аптек совсем нет шансов на возрождение?
— Я очень не хочу в это верить. Не так давно Президент в одном из выступлений затрагивал тему таких аптек, сказал, что нужно их поднимать. А как их поднимать, если позади почти 30 лет провала? Но я все же надеюсь, что и со стороны законодательства, и государства будут приняты меры поддержки такого производства. Ведь это, повторюсь, необходимо и нужно людям.
— Кроме Сорокино и Балиндера аптечные пункты есть в Тягуне и Голухе?
— Да, в этих селах аптечные пункты «Фармации» действуют очень давно, с 30-40-х годов. В Тягуне у нас работает Марина Васильевна Карачева, фармацевт. В Голухе заведует аптекой фармацевт Наталья Владимировна Пупырева. Очень жаль, что из-за отсутствия специалистов закрылся аптечный пункт в Жуланихе. И помочь мы ничем не можем – нет кадров.
— А как происходит работа с ФАПами?
— МУП «Фармация» обслуживает 15 ФАПов Заринского района. Те населенные пункты, где есть льготники, формируют заявки, мы собираем их и оформляем доставку. Либо забирают сами.
— Сильно повлияли на работу «Фармации» санкции? Все ли медикаменты есть в наличии?
— Действительно, было время, когда с полок исчезали некоторые лекарства. Была нехватка тироксинов, некоторых антибиотиков и других препаратов. Но сейчас ситуация стабилизируется, все возвращается на свои места. Большую роль играет в этом вопросе и импортозамещение – около 80% лекарств отечественного производства. Бывают, конечно, задержки. Но так, чтобы критично – такого нет. Работа налажена.
— А какой препарат, по вашим наблюдениям, пользуется наибольшим спросом?
— Наверное, Омепразол лидирует в списках продаж. Люди бездумно потребляют его, хотя делать это категорически нельзя. И такое самолечение чревато нехорошими последствиями.
— Еще один острый вопрос, который никогда не потеряет своей актуальности, это льготные лекарства. Многие попросту отказываются от льготы в пользу денежной выплаты. Как с этим дела обстоят в районе?
— Это на самом деле важный вопрос, в котором нужно понять несколько значимых моментов. Постараюсь рассказать подробнее.
Есть региональная льгота, которая предусматривает материальную помощь больному. Эта помощь составляет 1000 рублей на человека в год. Думаю, теперь понятно, почему многие жалуются на отсутствие того или иного препарата по региональной льготе. Программа просто не рассчитана на такое количество и такую сумму. Возьмем, к примеру, препарат Галвус, который выписывают многим. Цена одной упаковки варьируется в пределах тысячи рублей. А эта тысяча предусмотрена человеку на весь год. С октября прошлого года он не поступал к нам. Арифметика несложная.
Федеральная льгота. В нашем списке, попадающем под нее, в основном инвалиды всех групп и льготники-семипалатинцы. Число отказов от льготы в пользу денежной компенсации (порядка 800-1000 рублей) — 85%. Это очень много. Кроме того, многие попросту недооценивают положительные стороны от получения льготы и отрицательные тоже. Объясню на примере.
Человек, страдающий серьезным заболеванием, пишет отказ от федеральной льготы. Не дай бог, случается инсульт или инфаркт. После таких заболеваний назначаются дорогие препараты, которые нужно пить не неделю и даже не месяц. На постоянной основе государством вводятся различные программы в помощь гражданам. Одна из них – программа ССЗ («Борьба с сердечно-сосудистыми заболеваниями»). Средства для обеспечения льготников медикаментами в рамках программы выделяются дополнительно из федерального бюджета. И если человек писал заявление на отказ от льготы, он никак не сможет получить помощь по этой программе (или любой другой). То же самое касается онкозаболеваний, при которых можно получить для больного пластыри медленного высвобождения наркотических седативных веществ и т.д.
— Елена Анатольевна, еще касаемо льготных медикаментов. Отложенный спрос – это личная инициатива или необходимость? Как он работает?
— Если нужного препарата нет в наличии, рецепт ставится на отложенный спрос. Говоря простым языком, фиксируя потребность больного в препарате, мы даем понять, что лекарство нам нужно. Если этого не делать, медикамент может и не поступить в ближайшее время, поскольку спроса на него зафиксировано не было. Важный момент – если раньше рецепты были бессрочные, то теперь имеют срок действия 3 месяца, по истечению которых автоматически удаляются из программы.