Сегодня в нашей гостиной редкий гость – судья Заринского районного суда Игорь Фёдоров. Редкий потому, что судьи – люди не публичные и, в основном, со страниц газет читатели могут только узнать о новых назначениях или прочесть пресс-релизы о судебных делах. Да и в принципе человек, носящий судейскую мантию черного цвета, для обывателя — человек недоступный, окутанный неким ареалом загадочности из-за той функции, которую выполняет в обществе. Как ни крути, а вершить правосудие – дело не рядовое.
-Игорь Анатольевич, расскажите о том, как вы стали судьей? Это судьба так распорядилась или вы целенаправленно с юности шли в судебную систему?
— Не могу ответить на вопрос однозначно. Профессию судьи я выбрал осознанно. Но это решение имело ряд предшествующих событий, за которыми я не сразу увидел свой такой профессиональный путь.
Учась в Алтайской Академии экономики и права, я попал на практику в прокуратуру Алтайского края. Тогда это казалось определенным везением. И остался на хорошем счету у руководства. Именно поэтому мне после окончания учебы предложили встать в кадровый резерв. Долго не ждал. Со временем меня назначили на должность прокурора. Работал с энтузиазмом, все устраивало. Но в один момент понял, что хочу, а главное могу занимать должность судьи. Для этого я долгое время готовился к квалификационному экзамену. Сразу скажу: даже имея за плечами приличный опыт, сдать без подготовки его не сможет никто. Это обширная теоретическая база и в каждом вопросе желающий стать судьей, должен разбираться не на оценку «хорошо», а на оценку «отлично». Поэтому, хочу подчеркнуть, случайных людей в правосудии нет.
Экзамен, как видите, сдал. И был назначен мировым судьей в 2013 году в судебный участок №1 города Заринска. В 2020 году назначен федеральным судьей в Заринский районный суд.
— Помните свое первое дело? Было волнительно?
— Честно – не помню. В тот период времени нагрузка на участок была огромная: он занимал 10 место в крае по количеству рассматриваемых дел.
— А вообще, тяжела мантия судьи?
— Если вопрос чисто практический, то нет, весит она не много, — смеется Игорь Анатольевич. – Шьют ее под заказ. И, как говорят швеи, на мантию необходимо не менее пяти метров ткани. Имеет подворотничок белого цвета и манжеты. Конечно, сейчас судьи сняли парики и белые перчатки, как было в царское время. А раньше, когда их носили, у представителя закона было видно только лицо, все человеческое было скрыто. То есть, перед присутствующими был не человек, а суд.
Одевается мантия только в ходе судебных заседаний. А так стиль одежды, как у любого госслужащего, должен быть официальным.
Если же говорить о моральных аспектах, которые налагает на человека ношение мантии, то это нелегкая ноша. Если человек без мантии может ошибаться, то судья попросту не имеет на это права. И цвет мантии выбран неслучайно: черный – это цвет покоя и сосредоточенности. Он как бы говорит об отрешенности от внешнего.
Очень важно уметь отключать эмоции. Ведь только будучи беспристрастным, можно принять единственно правильное решение. В суд приходят две стороны. У каждой своя правда. Важно разобраться и судить справедливо, непременно на основании закона. Но любое деяние, которое рассматривается судом, имеет обстоятельства. Они во многом определяют принятие решения или вынесение приговора.
— А как получается, что, к примеру, приговор одного суда, оспариваемый в вышестоящем суде, становится иным? Ведь каждый суд выносит его на основании закона?
— Такое в практике случается. Но это не говорит о некомпетентности судьи первой инстанции. Как я уже говорил, каждое дело имеет свои обстоятельства. Нет одинаковых дел. То есть, под копирку приговоры не пишут, чтобы их в последующем можно было оспорить. При апелляции могут раскрыться новые обстоятельства или обнаружено неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела. Судьей могут быть неправильно применены нормы материального права и, как следствие, неправильно истолкован закон. Для того, чтобы добиться справедливости и существуют суды высшей инстанции. Но неумышленные однократные судебные ошибки не могут расцениваться как проявление недобросовестного отношения судьи к профессиональным обязанностям и служить основанием для дисциплинарного взыскания.
— Какие дела вы рассматриваете? Больше уголовных или гражданских?
— В основном, я занимаюсь гражданскими делами. Распределяет это система автоматизированного делопроизводства. Уголовные дела ко мне попадают реже. И это не зависит от моего желания или от профессионализма. Не могу сказать, что гражданские дела проще или их рассмотрение занимает меньше времени. Порой, на одно дело уходит более полугода. Бывают также и уголовные дела, процесс рассмотрения которых занимает гораздо больше года. Одним из последним из таких в моей практике было дело о гибели работников в СПК «Фрунзе». И, несмотря на детальное и вдумчивое рассмотрение, потерпевшие подвергли сомнению вынесенный мною приговор и подали на апелляционную жалобу. Краевой суд оставил наказание без изменений. Теперь дело рассматривается в вышестоящем суде, который проверит законность приговора суда первой инстанции. Это вам к вопросу о справедливости. При любом итоге приговор будет справедлив.
— И в заключение: Игорь Фёдоров – всегда судья? Дома, в кругу близких, ваша профессиональная деятельность имеет свой отпечаток?
— Судья всегда остается судьей. Даже в неформальной обстановке. Во-первых, к этому обязывает занимаемая должность. Во-вторых, забывая кто ты с понедельника по пятницу, очень просто потерять репутацию. А это значит дискредитировать не только себя, но и судебную систему. И дома, открою секрет, если я что-то решил, считаю это правильным. Супруга и дети иногда со мной не согласны, когда дело касается бытовых вопросов, говорят, что веду себя, как на работе. Но я на самом деле так считаю.
Ксения Литвинова
